Выступление Макаровой Е.В. на межрегиональной конференции «Святые Петр и Феврония – образец семьи для подражания» (14 сентября 2017 года, г. Муром)

«Союз любве верно сохраншии». Педагогика нравственности

по текстам службы св.бл.кн. Петру и Февронии Муромским.

Приближается тридцатилетний рубеж с того момента, как в нашей стране началось возрождение православного воспитания и образования. Все, кто помнят это вдохновенное время, наверное, расскажут, как стали открываться первые воскресные школы, православные гимназии, затем и духовно-просветительские центры.

Множество вопросов стояло перед педагогами, большинство, из которых, как их потом назвали, были харизматиками, а на самом деле, не являлись профессионалами, но пришли в православное образование по зову сердца, по благословению, ради своих детей или внуков.

Что же сейчас? Какой итог мы можем подвести, держа ответ перед Господом, перед обществом и самим собой, правильно ли были избраны ориентиры, те ли использованы приёмы и методы, каков результат и как двигаться дальше.

Среди множества несомненных успехов, один из которых, это безусловно, возможность преподавать православную культуры в массовой школе, нетрудно заметить и немалые потери, о восполнении которых нужно думать и искать новые выходы из сложившегося положения.

Оценивая достижения и отставания наших методик, с помощью которой распространяется православная вера, мы должны признать, что как бы не развивалось православное образование, в нем всё равно одним из главных начал остаётся воспитание на примере жизнеописания святых. Это тот путь, который всегда был для православных существенен, именно он без лишних слов и призывов подвигал и мудрецов, и простецов, отправляться в долгий труд к преподобному Сергию, к батюшке Серафиму, к Киево-Печерским отцам и другим излюбленным в народе святым подвижникам. Именно там начинались важные дела, разрешались трудные вопросы, устраивались жизненные начала. В последние годы ширится поток паломников, чающих помощи в созидании семьи и брака в богоспасаемый древний град Муром, к святым благоверным князьям Петру и Февронии.

Мы радуемся, когда с Божией помощью удаётся привести детей к вере, наладить сообщества, где бы они могли чувствовать себя в своей среде, находить себе будущих спутников жизни, продолжая радоваться полноте христианской жизни.  

Но всё же, глядя на статистику разводов в нашей стране, на множество одиноких молодых людей и девушек, которые по каким-то причинам не могут создать семью, хочется ещё раз рассмотреть, все ли сокровища православной мудрости почерпаны из удивительной истории двух людей, которые в нашей стране общественно признаны образом любви и семейного счастья.

Для этого, прежде всего необходимо внимательно рассмотреть каждую страницу их жития. Здесь необходимо отметить, что каким бы изумительным не был текст Повести о Петре и Февронии Муромских, самым читаемым текстом о них является Акафист, его мы и будем рассматривать. Медленно и вдумчиво просматривая страницу за страницей, видим, как постепенно выстраивается главный вектор – стремление к горнему миру. Самое первое молитвенное прошение звучит так:

…от всяких бед нас свободите и наследники Царствия Небеснаго нас соделайте.

Таким образом, весь смысл союза двух сердец и создания христианской семьи заключается в том, чтобы вместе, помогая друг другу, преодолевая сложности в терпении и прощении, искать единственно верную дорогу, ведущую в жизнь вечную.

Чем же необходимо запастись, отправляясь в этот долгий и трудный путь? Уже в первом Икосе находим следующее: «…чистую совесть, благочестие, любовь ко Христу, хранение целомудрия и рачение о душевной и телесной чистоте».

В нашем мире культа телесной чистоты в понимании санитарной гигиены, как не обратить внимание на особое отношение к телу, удивительное и непонятное человеку, не ведающему о мире горнем:

Радуйтеся, души ваша и телеса на земли в обиталище Духа Святаго уготовившии.

Отношение к телу как к храму, как вместилищу Духа Святого, поможет понять, что значит жить во плоти, яко безплотнии, а мысль о том, что каждый человек может быть храмом, научит исполняться премудрости и разума Божественного и правильнее относится к Принятию Святых Даров.

Очень важное условие, которое хорошо знали наши предки, воспитанные на Священном Писании, и которое позабыли новые поколения, воспитанные в безответственном отношении к своей жизни и к окружающим, – видение в скорбях и болезнях проявления гнева Божия.

Недавно один не на шутку расшалившийся шестиклассник, в ответ на слова взрослого о том, что Господь долго терпит, но больно бьёт, позволил себе не растеряться и ответить, что Господь никого не бьёт.  О умный подготовленный мальчик! Он уже хорошо усвоил, что Господь есть Любовь, но ещё не знает, что отступающий от Благодати человек сам выходит из-под заступающей Десницы Божией, и тогда становится доступен любому нападению, а уж желающие его побить, увы, всегда найдутся.

Воспитывать ответственное отношение к своим поступкам, рассуждение о последствиях не только каждого дела, но и каждого слова, учит нас жизнеописание святых Петра и Февронии, изложенное слова гимнографического канона.

Следующий момент, развивающий так трудно дающую воспитателям тему целомудрия: единство двух тел. Нелишне вспомнить, что в каноническом праве, рассматривающем степени семейного родства, обращает на себя внимание отсутствие какой-либо степени между супружеской парой. Её нет! Муж и жена – одно тело. Вступая в брак, наша молодёжь должна понимать, что так же как невозможно и болезненно для человека отделение любой части живой плоти, также невозможно и страдальчески переживаемо разделение супружеского союза. Как дивно это отражено в житии св. Петра и Февронии, и особенно в той части, которая описывает, что и по смерти тела их не могли остаться разлучёнными.

Следующая ступень нравственного совершенства – исполнение заповеди милосердия. В гимнографических и агиографических текстах ничего не говорится о детях святых покровителей брака, но наглядно показано, как они проявляли любовь и милосердие к бедным и сирым, обидимым и беспомощным, таким образом «украшая княжение свое земное».

И здесь текст не ограничивается одной строчкой, но в подробностях повествует, как «милости и сострадания преисполненные», Пётр и Феврония помогали несчастным и утешали печальных. Отметим, что такое деятельное устроение их душ было увенчано даром исцеления, которого искали их современники, да и наше поколение отныне за этим к ним прибегает. Посему и обращается:

Радуйтеся, яко рака ваша честная врачебница явися недугом человеческим; радуйтеся, яко от нея всяк с верою приходяй дары целебныя приемлет.

Здесь ещё важно сказать и о том, что можно наблюдать, как нередко молодые пары, уже связавшие себя семейными узами, пытаются замыкаться в своём счастье, считая самодостаточной заботу только о своём крове, о своих детях, о своём будущем. На фоне прогрессирующего в мире семейного обскурантизма с его однополыми браками и экстракорпоральным оплодотворением, это правильно и похвально, но для христианской жизни недостаточно. Не так было на Руси Святой, когда милосердие и страннолюбие было непременным условием праведной жизни, мы это помним из множества сохранившихся рассказов, в том числе и от своих близких, читаем об этом в житиях святых, духовных завещаниях подвижников, в первую очередь прп. Сергия Радонежского: «Внимайте себе, братие, всех молю: прежде имейте страх Божий, и чистоту душевную, и любовь нелицемерную, к сим и страннолюбие, и смирение с покорением, пост и молитву...».

«Примером хранения Закона Божия» именует текст Акафиста благоверного Петра, когда тот не поддался давлению со стороны «гордых боляр» и предпочёл оставить и град свой, и княжение, – и удалиться, нежели «бракоразвестись» с «премудрою Февронию». Общаясь со специалистами многочисленных психологических консультаций, знаем, как популярна у их клиентов правомочность дуализма «разводиться – не разводиться». Люди думают, что ими движет модный сейчас мотив «улучшения качества жизни», но не могут усвоить подлинную природу такой мотивации, которая есть слабость воли, недостаток любви и отступление от путей Божиих. В противовес такой практике, хочется задать вопрос: кто даст в руки сомневающимся супругам текст жития о «святости хранения союза брачнаго», кто вложит в сердца помысел о том, что простая верность, а не бесконечное стремление улучшать качество жизни, вознаграждается щедро, кто просто посоветует читать Акафист, отгоняющий лукавые радужные мечты о том, что будет после развода? Где те психологи-консультанты, те мудрые духовники, просто пожилые опытные люди, которые знают цену этих слов, и смогут дать правильный совет? Они есть, но в масштабах нашей огромной страны их недостаточно.

Познать правильное безошибочное восприятие слова смирение, которое есть корень христианской жизни, учимся у святых, вчитываясь в повествование текста:

«смирение истинное возлюбивше и похвалы человеческия небрегше, гордынею неуязвлени пребысте и тем показасте нам образ вышшаго смирения, емуже поучаяся, с любовию вопием вам таковая:

Радуйтеся, славу человечу ни во что же вменившии; радуйтеся, смирение Христово усердно возлюбившии.

…радуйтеся, смирением и пощением вечное блаженство улучившии.

Говоря о педагогическом значении прочтения Акафиста, и о формах его усвоения, среди которых наиболее оптимальными являются словарная работа и комплексный анализ текста, необходимо отметить художественность образов, которые даются в тексте Акафиста. Как и во многих других Акафистах, здесь часто встречается образ света. Обилие однокоренных и семантически связанных слов, передающих картину света и сияния, способно наполнять сознание читающего радостным ощущением надежды и спасения.

О святых, которые «яко лучами пресветлыми», просияли в отечестве своём, говорится:

«Христос, яко солнце и луну пресветлыя, показа вас, преблаженнии, чудес многих зарею озаряющия область Муромскую и всю страну Российскую».

Видя в них «богосветлые» светила небесные, обращаемся к ним:

Радуйтеся, звезды непрелестныя, путь супружескаго жития богоугоднаго верно указующии;        

…радуйтеся, безсмертия немерцающии лучи…на земли величием чудес блистающии;

Радуйтеся, светлостию чудес ваших мрак душ наших озаряющии; радуйтеся, нетлением святых мощей ваших зарю общаго всех воскресения нам показующии.

Вдохновившись красотой церковнославянского языка, свидетельствуем:

яко звезды богосветлыя, преблаженнии Петре и Февроние, … и по смерти своей не престаете озаряти нас.

Кроме того, Акафист как гимнографический жанр, своим многочисленными обращениями «Радуйся» призванный пробуждать радость в сердцах, всегда содержит образы красоты небесной, отражённой в красоте земной, в душах праведников. И здесь мы встречам как «двоица пресветлая» уподобляется благоухающим цветам, прекрасным лилиям, по-церковнославянски называемыми «крини», райским кипарисам и др.

Важный момент, который нельзя упускать из вида, указан в содержании Акафиста. Речь идёт о послушании Церкви и её пастырям. Запутавшееся в трудных ситуациях выбора, вечно рефлексирующее, и потому постоянно ошибающееся поколение, часто останавливается в своём развитии, забыв, что трудности пути разрешаются простотой веры и вовремя полученным благословением духовника. Не критика и ставшее для многих привычным осуждение священноначалия должны быть положены в основу жизни, а, как говорится в тексте: соблюдение «чина и уставов святыя Церкве», которым Петр и Феврония были «вернии хранители»; и «олтаря Господня благоговейнии почитатели».  

И ещё один «образ назидания» раскрывают нам слова Акафиста. Образ, который в ХХ веке так удалён был из ценностей бытия, что большинство просто не знало о его существовании. Это иночество. Каждый, кто знаком с русской историей, знает, что принятие монашества было широко распространено в народе. Многодетные крестьянские семьи естественным считали, что один из их чад должен будет уйти в монастырь, что отмаливать всю семью. Монашество принимали князья, вспомним самого известного из них – нашего национального героя святого благоверного князя Александра Невского, в монашестве Алексия, нередко оно было и среди купечества и дворянства. Но был и обычай семейным парам на склоне лет совместно принимать постриг, как это сделали родители преп. Сергия Радонежского – святые преподобные Кирилл и Мария. Известны даже и такие монастыри, как Покровский Хотьковский, в которых был соответствующий устав, позволявший соседство состарившихся и принявших иночество супругов. И в наши дни известны такие примеры, но они не воспринимаются как норма церковной, а тем более общественной жизни.

Тогда как в тексте Акафиста читаем:

«Человеколюбец Господь яви в житии вашем, Петре и Февроние, образ назидания не токмо людем мирским, но и ликом иноческим, внуши вам в старости маститей оставити славу княжения земнаго и восприяти образ иноческий, в немже подвизастеся добре постом, бдением и молитвою, воспевающе непрестанно Триединому Богу ангельскую песнь: Аллилуиа.

И может быть тогда подражающих такому пути ждёт так волновавший в детстве сказочный конец: «Они жили долго и счастливо, и умерли в один день». В житии Петра и Февронии находим не менее волнующее описание того, как это происходило.

«Егда ты, блаженне Петре, на кончине живота твоего, прошения ради супружницы твоея, святыя Февронии, исходом своим умедлил еси, дондеже сконча она пелену церковную, ею сшиваему, и вкупе с тобою к исходу смертному приспе; и тако неразлучнии в житии, неразлучни и в кончине явистеся, и во един день и час святыя души своя в руце Божии предасте, зовуще присно живыми и мертвыми обладающему Владыце Богу: Аллилуиа.

Не такой ли конец приблизит подвизающихся в подвиге иноческом к цели христианкой жизни стать "блаженними обитателями горняго града, Иерусалима Небеснаго; …со святыми торжествующими в скиниях райских».

Несколько слов об ономастике. Нечасто говорят о том, что в иночестве имена святых были изменены. Петр – камень получил имя Давид - возлюбленный, а имя Февронии было изменено на Евфросинию, от др.-греч. Εὐφροσύνη, что буквально означает «благомыслящая, радостная». При этом значение имени Феврония в русских азбуковниках производилось от феврон – видение вечное[1].Таким образом союз сердец был украшен ещё и созвучием, и семантическим сочетанием имён.

В заключение хочется опять вернутся к обозначенной в начале проблеме. Говоря о педагогике, о современных требованиях, сформулированных в федеральном образовательном стандарте, который позволяет расширять круг чтения, хочется поставить вопрос о включении в состав изучаемых в школе текстов те, что относятся к области гимнографии. Пока они будут оставаться за пределами школьного образования, мы будем обеднять наше подрастающее поколение, а значит, рискуем вновь оставить будущее нашей страны без тех сокровищ, которые всегда были рядом, но оставались невостребованными. Хочется задать вопрос, оглянувшись назад на беды, которые принесло ХХ столетие, имеем ли на это право?